Раньше считалось: чтобы не ссориться с близкими, нужно избегать разговоров о политике, религии и деньгах. В 2021 году
все эти темы вытеснила вакцинация от коронавируса
Спор между теми, кто выступает за вакцинацию, и теми, кто против нее, отнюдь не нов. Впервые он возник еще в 1800-е годы, вскоре после того, как английский врач Эдвард Дженнер разработал вакцину от натуральной оспы. И все же кажется, что конфликт между про- и антивакцинаторами никогда не был таким глубоким и ожесточенным, как сейчас. Не разрушал семьи, не ссорил старых друзей и не становился поводом для травли. Не превращался из попытки разрешить понятную дилемму в невероятно сложный разговор о свободе, личных границах, правах, ответственности перед обществом и отношении к жизни и смерти. Сложный и эмоционально заряженный: раздражением, усталостью, бессилием и страхом за здоровье.
«Быдло гонят на бойню»
Этой осенью у Кристины (имя изменено по просьбе героини) впервые с начала пандемии появилась возможность навестить родственников в Перми. Она долго готовилась к поездке и знала, что ее родители против вакцинации, а меры безопасности соблюдают неохотно. Сама Кристина привилась, носит респиратор в общественных местах и избегает скоплений людей. Надежды переубедить близких у нее почти не было, и она просто рассчитывала, что ее позицию будут уважать. Но уже в переписке ей заявили, что с помощью вакцинационной кампании «быдло гонят на бойню», а в масках ходят «одни психи». Кристине же посоветовали «расслабиться и попить антидепрессанты».
«Мне не сообщили, что за два дня до моего приезда у брата поднялась температура. В итоге, пока не пришел его отрицательный тест, я общалась с семьей в помещении только в маске, — рассказывает Кристина. — На этом фоне половина родственников смирилась с тем, что я такая «странная». Другая половина не упускала случая сказать какую-нибудь колкость вроде: «Противогаз свой не забудь!» Я и представить не могла, сколько злости и желчи на меня выльется за мое решение не болеть и не заражать других. Так одиноко в родном городе я себя не чувствовала никогда».
Споры о вакцинах и пандемии во многих семьях превратились даже не в очередной виток конфликта отцов и детей, а в процесс выставления и слома границ. Младшему поколению приходилось решать, какую позицию занять: продолжать уговаривать находящихся в группе риска пожилых родителей привиться любой ценой или смириться с тем, что они могут распоряжаться своим телом так, как считают нужным, пусть даже с риском для жизни? Старшее поколение, в свою очередь, часто боролось вовсе не за право верить в теории заговора, а за право сохранить независимость — от государства или от повзрослевших детей. При этом как на уровне одной семьи, так и на уровне общества идея огульно называть всех, кто не привит от коронавируса, злостными антиваксерами вряд ли так уж продуктивна.
Петр живет в Москве. Он мог привиться еще в декабре 2020 года, но тогда количество доз вакцин было ограничено, и Петр решил, что они должны достаться не ему, молодому и здоровому, а людям из групп риска. Весной у него неожиданно обнаружились антитела — видимо, переболел бессимптомно. «Я следил за темпами вакцинации и где-то в середине июня подумал: пойду, пожалуй, привьюсь, хуже не будет, — делится он. — Но тут решили ввести QR-коды, и это напрочь отбило у меня желание вакцинироваться. На мой взгляд, они совершенно не помогают бороться с пандемией и нужны только для того, чтобы контролировать людей».
Далеко не все непривитые верят в иллюминатов, чипирование и заговор фармкомпаний. Кроме того, есть люди с реальными медицинскими противопоказаниями к вакцинации — любой, не только от COVID-19. Но в экстремальных условиях пандемии нет времени разбираться в тонкостях чужой позиции и особенностях здоровья. Проще налепить ярлык: ты — антиваксер, а ты — быдло.
Почему люди боятся прививаться и можно ли вылечить вакцинофобию
Новое поле для интернет-баталий
Особенность нынешнего противостояния заключается еще и в том, что значительная его часть происходит в социальных сетях, где для любых споров работает один и тот же закон: когда ты говоришь не с живым человеком, а с его аватаром, перестать соблюдать правила хорошего тона и перейти на оскорбления гораздо проще. К тому же в Facebook и Instagram на нас сваливается такое количество разных аргументов, что разобраться в них и отделить убедительные от неубедительных сложно даже обладателю развитого критического мышления.
Если же речь идет о популярных блогерах и медийных личностях, то к несогласию с их позицией примешивается еще и разочарование: мы ждем от кумира определенного поведения и предсказуемо злимся, если он этих ожиданий не оправдывает. Например, священник Павел Островский, у которого более полумиллиона подписчиков в Instagram и который выступает за вакцинацию, получает множество хейтерских комментариев именно потому, что, по мнению части аудитории, служитель церкви вообще не должен по таким вопросам высказываться.
Мария Карнович-Валуа, соосновательница проекта о ментальном здоровье, родительстве и правах женщин «Никакого правильно», тоже регулярно рассказывает в своем инстаграм-блоге, почему важно вакцинироваться. «Удивительно, но негативный фидбек я получаю совсем нечасто, — говорит Мария. — То ли большинство противников прививок от меня отписались, то ли не всегда знают, что ответить: я ведь публикую строго научную информацию, часто на английском языке». В тех случаях, когда Марии все-таки пишут что-то негативное на эту тему, речь идет о пассивно-агрессивных смайликах с закатыванием глаз или общих возгласах для снятия напряжения: «Как вы достали со своей пропагандой вакцинации!»
Накопившаяся почти за два года пандемии усталость — еще одна причина того, почему в наши дни конфликт вошел в такую острую фазу. Противникам вакцинации надоело быть объектом насмешек и осуждения. У сторонников, в свою очередь, почти не осталось сил деликатно и с эмпатией пытаться убедить людей привиться. Поэтому даже приверженцы спокойных, аргументированных дискуссий все чаще срываются на крик.
История вакцинации в России: от указа Екатерины II до Sputnik V
Битва мировоззрений — в России и за рубежом
Конфликты на почве прививок — явление отнюдь не специфически российское. Да, наша страна все еще отстает от Европы по темпам вакцинации, но обстановка накалена и там. Инна (имя изменено по просьбе героини) живет в Германии. Сама она привита, но ее партнер-немец относится к вакцинации от коронавируса отрицательно. Он считает, что прививка — экспериментальная и все, кто на нее соглашается, просто «подопытные кролики».
«В контексте его позиции я прошла все стадии: от отрицания до принятия, — признается Инна. — Хотела расстаться, скандалила, а теперь ему сочувствую. Я правда считаю, что к людям нужно относиться по-человечески, даже если они совершают глупые, непонятные тебе поступки. А еще мне кажется, что на общество не стоит перекладывать ответственность за убеждение людей в необходимости вакцинироваться. Пандемия пройдет, а ненависть останется».
Ситуация осложняется тем, что у партнера Инны есть официальный медотвод от ношения маски. Но даже со справкой его иногда чуть ли не силой выгоняют из магазинов и других общественных мест. В результате таких мер человек оказывается практически полностью выключенным из социальной жизни, и это, конечно, не добавляет ему толерантности к государству и тому, что оно предлагает. Да и к сторонникам вакцинации — тоже.
«Раскол есть и в моей родительской семье в России, — говорит Инна. — Бабушка с дедушкой привились, но мама просила меня их от этой идеи отговорить. Брат аж в Хорватию пробрался, чтобы сделать укол зарубежной вакциной. Мне кажется, это форма политического протеста». Пандемия действительно связала личное и политическое в невероятно болезненный узел. Тем, кто никогда раньше не задумывался о своей гражданской позиции, нужно было срочно ее занять. Решить, что для них важнее: отстоять персональную правду или совершить поступок, который поможет другим людям выжить.
По мнению Марии Карнович-Валуа, тема вакцинации вызывает острую реакцию, с одной стороны, потому, что речь идет о жизни и смерти — в самом прямом смысле. С другой — люди, выступающие против прививок, борются прежде всего за право на неприкосновенность собственного тела. Те же, кто поддерживает вакцинацию, чаще принимают во внимание фактор общественной безопасности. В результате происходит мощное столкновение мировоззренческих полюсов. «Как-то я написала в своем блоге, что прививаюсь не только для того, чтобы защитить себя, но и чтобы с меньшей вероятностью заражать других, — рассказывает Карнович-Валуа. — И в комментариях получила реакцию: «А с какой стати я должна ради безопасности вашей бабушки что-то себе колоть?!» У меня нет ответа на этот вопрос, кроме общих гуманистических соображений, которые в голове взрослого человека либо уже есть, либо вряд ли появятся от моих слов».
Баталии вокруг вакцин только маскируются под обсуждение одной, частной темы — на самом деле происходит противостояние целых систем ценностей. И оно только усугубляется ощущением катастрофы, которая накрыла весь мир и требует сделать выбор, на чьей ты стороне. Спор, прививаться или нет, настолько драматичен еще и потому, что сейчас от него просто невозможно уйти и он действительно, по-настоящему касается каждого.
Опять кто-то неправ: читаем новый номер «РБК Стиль» в онлайне
21.05.2021 17.06.2021 06.01.2021